Взять ручку.
Написать тебе две строчки.
И смять.
В ведро.
Нет.
Снова развернуть.
А лунный свет в оконных стеклах многоточьем...
И телефон...
Так тихо...
Не уснуть.
Набрать твой номер.
Сбросить.
Снова.
Срочно!
Ну где же гордость?!
Нет ее.
Мираж.
А дождь по серости прозрачной нитью строчит.
И клен желтеет,
Как унылый страж.
И хмурит звезды
Предрассветно небо.
На кухню.
Кофе.
Телефон?
Молчит...
Тебе не кажется, что это все нелепо?
Исчерпан понимания лимит...
(с) ЛедиОсень

Отредактировано ~Мальвина~ (2007-06-08 14:34:36)

…Каждый мир создан по-своему. Мы приходим в один из них и уже ничего не можем изменить. Мир создан до нас. И не нами. Нам остается только жить в нем. Любить или просто принимать таким, каков он есть…
…Ее мир был миром призрачных иллюзий. Он состоял из полуочертаний и полуобразов. Образы все время менялись, плавно переливаясь из одного в другой, как яркие картинки в калейдоскопе. Каждый образ нес с собой свой характер и свои желания…
…Его мир был миром человеческих иллюзий. Жестокий и непонятный мир, где каждый только за себя. Где, родившись однажды человеком, ты должен всю свою крохотную жизнь соответствовать только этому образу и жить по законам, установленным твоим окружением…
… Никто не знает, как они встретились. А может быть, это было просто во сне. Потому что только во сне можно забыть про границы и условности. Известно только одно. Была ночь…

… А по ночам она превращалась в кошку. Она выгибала свою кошачью спинку, переминалась нетерпеливо с лапки на лапку и черная блестящая шерстка отдавала загадочным мерцанием. В зеленых, словно изумрудных глазах, появлялись новые оттенки – опасность, нежность, желание. Она медленно кралась по ночному городу, словно кто-то мог поймать ее на преступлении. Она пряталась в тенях фонарей, пугающих землю вымученным желтым светом. Она шла, бежала, карабкалась, пробиралась к своей цели. Мягко, но настойчиво. И каждый, кто захотел бы ее остановить, сразу понял, насколько эта мягкость граничит с жестокостью острых зубов и когтей…
… Она прыгала в открытое окно на первом этаже. Всегда в одно и то же. Она садилась на подоконник, словно спрашивая разрешения войти, и начинала грациозно вылизывать свои лапки. Вся ее фигура напоминала скорее королеву на балу, чем обычную черную кошку…
- Привет, ты снова ко мне в гости?
… Она делала вид, что вопрос ее абсолютно не касается. Она? В гости? Она – богиня, она пришла к себе домой и никак не меньше! Она отворачивала узкую мордочку египетской царицы и равнодушно рассматривала голубые шелковые шторы…
- Кис-кис…
… Она с возмущением поворачивала голову к мужчине, находящемуся в комнате и презрительно фыркала. Вот еще вздумал! Кис-кис, это для уличных шалав, а она не такая! Она – само совершенство, подарок судьбы. Она мягко прыгала на теплый синий ковер и шла по квартире, обнюхивая углы. Нет, женщин здесь не было. Это хорошо. Она снисходительно подходила к мужчине и начинала тереться о его ноги, громким мурчанием показывая, что он прощен…
- Хочешь молочка?
… Она не хотела молока. Она хотела совсем другого. Но она была кошкой, а кошки пьют молоко. И она послушно шла за ним на кухню, а когда он наливал жидкость из пакета в маленькую тарелочку, с наслаждением тыкалась мордочкой ему в руки…
… Когда обряд кормления заканчивался, они вдвоем отправлялись в спальню. Мужчина растягивался на огромной кровати и начинал лениво щелкать телевизионным пультом. Она же вытягивалась рядом, изредка перекатываясь с бока на бок и трогая бархатистыми подушечками лап обнаженное мужское тело. Он улыбался и гладил ее за ухом. Потом вдруг притягивал к себе, брал ее изящную мордочку в свои сильные руки, терся носом о нос и говорил всегда почти одно и то же:
- Ты самая лучшая кошка в мире. Оставайся у меня, пожалуйста.
Она жмурилась, тихо мяукала, словно давая согласие на все, что угодно, выбиралась из крепких рук и тут же, немедленно, по-хозяйски влезала мужчине на живот. Потоптавшись там несколько минут, она устраивалась поудобнее и засыпала, свесив одну лапку.
… Когда утренний свет начинал заливать комнату, ее там уже не было. Мужчина знал, что проснувшись, он окажется в постели один. Тем не менее, каждое утро он обреченно обходил квартиру, в надежде увидеть ее на подоконнике или возле пустой тарелочки в кухне. Ее не было нигде. Он громко ругал себя:
- *модератор*! Обыкновенная кошка. Черная. Уличная. Но почему мне ее так не хватает!
…Он брился, выпивал кофе, одевался и шел на работу. Но сначала обходил свою многоэтажку в надежде увидеть знакомый черный комочек. Пустота. Он курил одну сигарету за другой. Каждый день одно и то же, словно бег по кругу. Остается дождаться вечера…
…Он входил в свой офис и проходил по коридору мимо невысокой изящной брюнетки в черном брючном костюме. Она со вздохом смотрела ему вслед взглядом египетской царицы. В зеленых, изумрудных глазах появлялся оттенок грусти…
… Остается дождаться вечера…
(с) ЛедиОсень

Отредактировано ~Мальвина~ (2007-06-08 14:32:48)

~Мальвина~
:good:  :give_rose:   

ВЛЮБЛЕННОЕ СЕРДЦЕ (Первая весенняя сказка полночных крыш)

- А Луна после этой своей космической диеты выглядит как-то непррравильно… Как ты думаешь?
Черная кошка фыркнула в ответ, и ее презрительно вытянутые усы всем своим видом давали понять, что белый кот зря лезет в женские дела.
Луна тоже хотела фыркнуть, но у нее получился только тяжкий вздох. И тогда она обиженно спряталась за любимую четырнадцатиэтажку, оставляя на черном небе одни лишь растерянно моргающие звезды.
- Так тихо сегодняу, - не унимался белый, - даже воздух наполнен ожиданиеммм.
- Иногдау так тихо звучит счастье, мррр, - черная немного смягчилась и придвинулась к другу. – Хочешь, я тебе расскажу?
- Конечноу, обожаю твои сказки.
- Ну, это не совсеум сказка… Вооон в том окне, напротив, знаешь кто живет?
- Девушка с запахом неба.
Черная кошка бросила на кота взгляд, полный удивления и уважения.
- Ты хорошоу это сказал. С запахом неба.
Белый от важности распушил свою шерсть, заурчал, потом придвинулся к черной еще ближе, накрыл своим хвостом ее хвост и приготовился слушать.
Таня была очень болезненной девочкой. Что-то не так было с ее сердечком. Врачи хмурились и разводили руками, повторяя одно и то же непонятное для нее слово – кардиомиопия.
Мама плакала. Отец беспрерывно курил, все время молчал. Потом стал задерживаться на работе и однажды совсем не пришел домой. Мама перестала плакать, но это было еще хуже. Таня чувствовала, что в чем-то виновата, но в чем – не понимала.
А еще эти постоянные больницы с их неизменным запахом страха и отчаяния.
Как-то бабулька, присевшая на лавочку больничного двора, рассказала о прекрасном месте под названием Рай. С тех пор Танечка очень хотела умереть. Чтоб жить в этом красивом месте, а здесь никому не мешать. Чтоб мама снова стала веселой. Снова… Она не помнила мамы улыбающейся, но часто видела, как смеются другие мамы. А ее мамочка, самая красивая и самая лучшая на свете только вздыхала.
Но однажды в маминых глазах мелькнула надежда. Таня запомнила как ее, накрытую простынями, везли на каталке в просторную комнату с множеством ярких ламп. Потом она уснула, а когда проснулась, строгий доктор объяснил, что теперь у нее с правой стороны искусственное сердце, которое подключено к настоящему. И что это НЕнастоящее сердце будет помогать ей жить.
Она не понимала, зачем это все и даже втайне стала считать себя мутантом. Это страшное слово она услышала как-то по телевизору.
Болеть Таня стала реже. Мама еще какое-то время тревожно поглядывала на нее, но потом стала улыбаться все чаще и чаще и как-то раз пришла домой совсем счастливая и с новым папой.
Таня росла. С момента операции прошло уже около десяти лет, но она продолжала оставаться замкнутой, нелюдимой, предпочитая забиваться в самый дальний уголок своего собственного мира.
Ее родное сердце продолжало спать, а искусственное отсчитывало дни четко, но отстраненно, как и положено механизму. Весна сменяла зиму, а осень лето, девушка запоем читала книги о любви, дружбе, чувствах, но то, ненастоящее внутри, без устали твердило механическим голосом: ты не уз-на-ешь э-то-го. НИ-КОГ-ДА!
Так и жила она страстями книжных сюжетов. И вся ее Вселенная умещалась в 12 квадратных метрах комнаты. Не такая как все. Непохожая. С двумя сердцами. Иная.
Но однажды что-то изменилось. Что-то пошло не так. В их группу педагогического университета перевели нового паренька. Дениса. И искусственное сердце впервые дало сбой.
Таня смотрела, как парень осваивается в группе, как к нему подходят знакомиться, как девчонки «сделали охотничью стойку». А потом поймала на себе заинтересованный взгляд Дениса, и ненастоящее сердце запнулось. И заколотилось бешено спустя несколько минут, когда парень, с которым сел рядом Денис, усмехнулся, поймав его взгляд и сказал: «Бесполезно. Она слишком странная, чтоб обращать на нее внимание».
Таня бежала домой, забыв, что такая скорость может быть для нее губительной. Слезы оставляли влажные дорожки на щеках, а в голове звучали только два слова – «слишком странная».
И снова своя комната, свой мир, своя Вселенная. И краски. Она с детства рисовала красками. Сотни рисунков неба. Облака, тучи, чистый голубой цвет, ночь, луна… Сегодня небо было с тучами, грозовое и неспокойное. Это была еще одна странность – ну кому нужны рисунки неба? А Таня рисовала только его. Возможно, это были детские мечты о Рае, а может… Кто знает, что может таиться в душе у девушки с двумя сердцами…
Росток влюбленности продолжал оплетать искусственное сердце лианой. Таня задыхалась и чувствовала себя обессиленной. Врачи снова разводили руками – сердце не справляется. Все правильно, разве может искусственное сердце справиться с чувствами, которое должно испытывать только живое?
Все вертелось так быстро. Не спасало даже небо. Снова больница, обеспокоенные глаза мамы, нахмуренный отчим, простыни, пахнущие страхом и комната с яркими лампами. Потом ночь и боль. Искусственное сердце было отторгнуто организмом, его убрали, свое, настоящее, продолжало испуганно жаться в груди, не понимая, что от него хотят. Танечка продолжала угасать. И вдруг…
В дверь палаты постучали.
- Привет, Тань. Говорят, ты серьезно заболела. Я решил тебя проведать. Можно?
И Таня увидела взволнованные глаза Дениса – такие обычные и такие необыкновенные. И сердце проснулось, вздохнуло и сделало первый «тук». Ее настоящее сердце. Живое. Единственное. «Тук-тук, тук-тук». Иногда так перешептываются души.
А спустя совсем немного времени Денис рассматривал Танины рисунки с небом, а потом поцеловал ее через запястье во влюблено стучащее сердце и сказал: «Нет, Рай – это когда ты рядом».
В эту ночь на крыше царила Любовь.
И только одинокая Луна, любопытно подслушавшая всю эту историю, достала из кармана облако, промокнула навернувшиеся слезы и, задумавшись на минуту, неожиданно для самой себя продекламировала:
А ночь надкусила краюшку Луны.
И звезды при этом рассыпались крошкой.
Читают полночные сказки весны
На крыше Вселенной две странные кошки.
И тут же смутилась, скомкала облако, проворчала: «Боже мой, я становлюсь сентиментальной графоманкой» - и задернула небо тучами.
(с) ЛедиОсень

ВЗМАХ КРЫЛЬЕВ (Вторая весенняя сказка полночных крыш)

Посвящается взмахнувшей крыльями... к сожалению...

- Белый! Беуллый! – вопила на всю крышу черная кошка и нервно вздрагивала до самого кончика хвоста.
Ночь только-только раскинула над городом свое темное покрывало, все еще переливающееся серыми, синими, розовыми оттенками угасающего дня. Луна заспанно протерла глаза, зевнула, потянулась сладко так, что ее некогда пышное тело стало смахивать на фигурку лунной фотомодели, и удивленно застыла знаком вопроса?
- Что случилось?
Черные тонкие усы на узкой кошачьей мордочке напряженно вытянулись в струну. Зеленые глаза неосознанно блуждали с антенны на антенну.
- Беулый, - всхлипнула кошка еще раз.
Белый кот стрелой вылетел на крышу, больно ткнулся лбом о перекрытие и, почти не сбавляя скорости, на плохо гнущихся от волнения лапах, устремился на зов.
- Что? – только и смог спросить он, запыхавшись.
- Я чувствую беду, - кошка рассеянно посмотрела на своего друга и еще раз, уже тверже повторила, - я чувствую беду.
В эту ночь на крыше было тревожно. Луна, так и забывшая выдохнуть, прыгала по антеннам своей любимой четырнадцатиэтажки, напряженно вглядываясь в уже сгустившуюся ночь. Черная кошка застыла египетским сфинксом, и лишь периодически вздрагивающий хвост показывал ее истинное состояние. Белый кот метался рядом, преданно заглядывая в глаза, потом остановился и вслушался в тишину. Втянул ночной воздух и тоже почувствовал коричнево-серый, почти ржавый вкус тревоги.
«Будет беда», - обреченно подумал он и теснее прижался к кошке.

Около полуночи скрипнула дверь, ведущая на чердак, и на крыше появилась девушка. Ее движения казались механическими, но в заплаканных глазах читалась решительность, граничащая с фанатизмом. Она медленно, даже обреченно, но, вместе с тем, уверенно двинулась к краю крыши.
- Это онау! – ожила черная кошка. Мы должныу помешать! Скореу!
Девушка подошла уже к самому краю крыши и остановилась, удивленно вглядываясь в Луну. Ей показалось, что та сдавленно ойкнула и похлопала ресницами.
- Кажется, я сошла с ума, - прошептала девушка, потерла глаза, лоб и развернула сложенный вчетверо лист, зажатый до этого в руке.
- Я не помню зачем хотела жить… - произнесла она одними лишь губами, решительно свернула лист и заглянула за край крыши. В ее зрачках отразилась пустота.
И вдруг что-то мягкое и теплое ткнулось девушке в ноги. Она испуганно вскрикнула, сделала шаг назад. Ей показалось, что Луна еще раз хлопнула рыжими ресницами и крикнула:
- Подсекай!
Девушка оступилась и шлепнулась на шершавое сухое покрытие. Свернутый лист вылетел из руки и раскрылся рядом, подчиняясь слабому дыханию ветра.

Я не помню зачем хотела жить еще недавно. Что-то такое держало меня на поверхности. Не помню. Сны? Да, кажется, это были сны. Такие забавные. Лживые… Горькие… В них Ты смеялся, любил меня, был нежен. В них Ты просто был рядом… Реальность оказалась … реальней? Я Тебе надоела… Вдруг и сразу. Ты просто отключил телефон. Щелк. И Тебя нет в моем мире. Щелк… И стало так пусто… Трус! Ты просто трус… Так странно… Маленькая кнопочка, способная вывернуть душу. Жить так же больно, как и рождаться. Умирать легче. А что потом? Да какая разница. Жить в аду только из-за боязни оказаться в аду после смерти? Нелепо. Я так не хочу! Не могу. Больше не могу… Мы так неправильно устроены! По образу и подобию… Бог тоже требует любви. Разве не так? Вот и получается, что мы, по образу и подобию, без любви жить не можем. И тычемся в ее поисках как слепые котята. Должно же быть хоть одно-единственное существо в мире, которое не просто тебя поймет, которое не просто будет тебя слушать, которому еще и ты захочешь все о себе рассказать. И заплакать не постесняешься. А тебя в ответ не оттолкнут, а хотя бы просто обнимут. И губами слезы высушат…
Ладно, проехали. Любовь – это наркотик. Как глупо человечество попалось на него. Сильные, грубые, властные, жестокие, порочные… маньяки, киллеры, подонки… Разве хоть кто-нибудь избежал этой зависимости? А может, и стали такими, только утратив возможность или желание любить. А я не хочу зарываться в кокон, становиться жестче или наоборот, искать Тебе замену. Не хочу. С меня хватит проб, ошибок, пустоты…В жизни можно выдержать многое – неудачи, сыплющиеся одна за другой, вранье друзей, подлость знакомых. Даже предательство. Только не предательство того, кого любишь. Нет, наверное, можно создать для окружающих видимость того, что ты сильный человек и пытаться жить дальше. Только будешь ли ты сам себя человеком чувствовать? А тогда зачем? Зачем все это? Зачем длить свое существование? Для какой-то высшей цели, предназначенной тебе Судьбой? Боже мой, какие глупости! Да Судьба просто играет в игры. Глупые непонятные игры. Каждый день она бросает кости на поверхность нашей жизни и загадочным голосом восклицает: «Жребий брошен!». Клеромантка! Ей все равно, какое значение на кубиках выпадет именно тебе, ей просто нравится игра. Больше всего ее веселит, когда то, чего ты так ждешь, не совпадает с ее жребием. Потому что, будь иначе – и ей просто станет скучно. А еще Судьба любит играть чувствами. Нашими чувствами. Ведь ей самой это не дано. А мы потом мучаемся вопросом – почему в любви всегда все так сложно!? Судьба ловит момент, когда твое сердце открыто, сталкивает тебя с кем-то и тут же ставит перед выбором – хочешь, пройди мимо, а хочешь… и нашептывает: «Это твоя мечта… Это твоя Судьба…» И ведь ведемся каждый раз, верим. Она даже милостиво дает нам шанс испробовать кусочек Счастья. Совсем чуть-чуть, чтобы вкус не забывали. А потом с хитрой ухмылкой бросает кости заново, и в той идеальной сказке, которую вы уже успели построить, просматривается совсем другой сюжет. И ты кричишь ей: «Так нельзя! Это несправедливо, зачем ты так, Судьба?!» Но ей уже неинтересно. Она подкидывает кости и бросает их на поверхность других жизней. А ты остаешься у окна. Смотреть на дождь и жечь свечу. Вдруг кто-то увидит и придет, вопреки приговору, который Она тебе подписала…
Я устала от всех этих игр. Я сделаю всего лишь шаг. Один шаг и там внизу меня ждет полная свобода от серой безысходности. Всего один взмах крыльев…

- Ты не правау, моя девочка, - мягко муркнула черная кошка, сидящая рядом, а черный кот ласково потерся о колено девушки. Она испуганно переводила взгляд с Луны на кошку, потом на кота и все более уверялась в том, что сходит с ума.
- Позвольте, позвольте, - учительским тоном произнесла Луна, нацепила на нос непонятно откуда взявшиеся блестящие очки и, прочеркнув тускло-желтым лунным пальцем строку, еще раз прочла из листа, – «Ты просто отключил телефон».
Потом сняла очки, хмыкнула и затараторила:
- Отключил? А может что-то случилось! А может он в больнице лежит! В ре-а-ни-ма-ции! И сообщить о себе не может! А ты – прыгать! Полетать ей захотелось! А если и отключил телефон, подумаешь! Знаешь, сколько таких, с мобилками, еще будет! Вот одна моя знакомая Звезда… Или это была Комета… Хи-хи. Не помню. Все эти мелкие… Я в них плохо разбираюсь. То ли дело Астероиды. Или Планеты. Марс очень симпатичный…
Луна вдруг покраснела, смутилась:
- Ой, о чем это я…
- Цыц ты, пустозвонка! – рявкнула черная кошка, и Луна, обиженно фыркнув, спряталась за угол дома.
Девушка уже мало что понимала, не сознавая, сон это или бред. Напряжение и решимость куда-то исчезли. В душе осталась только пустота. Хотелось лечь в постель, укрыться, как в детстве, до самого носа и спать, спать, спать, забыв про все на свете.
А черная кошка вновь повернулась к девушке и продолжила взволнованно:
- Я не знаю, какие подобрать слова, чтобы тебе опять захотелось жить. Да и нужны ли слова вообще… Просто поверь, что в жизни столько удивительного! Ты можешь слышать Луну, значит можешь писать стихи или музыку. А это тот же взмах крыльями. А Любовь… Любовь еще будет. Чистая, светлая. Настоящая. Просто эту отпусти… И Судьба не так уж равнодушна, как ты думаешь, просто иногда она упускает из рук ненадолго какие-то ниточки, увлекаясь чем-то другим. Женщина. Судьба взбалмошная, непостоянная, немного ветреная Женщина, которая в любом случае все и всегда делает правильно, хоть и по одной ей понятной логике. Просто ты пока этого не ощутила. Не почувствовала. А когда все поймешь, не забудь сказать ей «спасибо».
И таким умиротворенным был голос этой кошки, столько знания читалось в ее глазах, что девушка устало улыбнулась, погладила белого кота, уважительно дотронулась до черной кошачьей лапки, поднялась и пошла домой.
Белый кот подошел к черной подруге, ее блестящая шерстка горела возбуждением и уже затухающей тревогой. Кот ласково ткнулся носом кошке в бок и спросил:
- Как думаешь, что с ней будет дальше?
- Утром она проснется и подумает, что ей снился удивительный сон. И знаешь, ей станет легче. Я просто уверена в этом

Утром никто не торопился уходить с крыши. Кот и кошка взволнованно переминались с лапки на лапку, а Луна, бледная от обиды и волнений висела на громоотводе, не сводя глаз с окна на шестом этаже дома напротив.
И вот в окне одернули шторы. Всем знакомая девушка сладко потянулась и улыбнулась небу. Потом задумалась, склонилась над столом. Через полчаса она вышла из подъезда, украдкой глянула на крышу дома и, шепнув двум серым силуэтам «спасибо», побежала к остановке.
- Читай, - шепнул Луне белый кот.
Та, забыв про обиды, легла последним, почти исчезающим в рассвете светом в окно, где жила девушка, и прочла ее первые стихи, оставленные на столе:

Город болен приступами лжи.
Как и ты… Как оба вы трусливы!
Свет, веселье, краски – миражи…
Чувства, встречи, поцелуи лживы…
Этот город прячет тусклый свет
В масках фонарей, гирлянд, фонтанов
И штрихует розовый рассвет
Под безвкусицу рекламных шрамов.
Врет искусно, пусть и невпопад.
Я поверила обоим… Каюсь…
Этот город… Отвожу свой взгляд.
Ложь идет вам.
Я вас отпускаю.

- Поэма, - уважительно прошептала Луна.
- Сама ты Поэма! – фыркнула кошка. – Просто стихи. Со временем будут лучше.
- А я больше четырех строк придумать не могу, поэтому для меня – Поэма, - снова обиделась Луна и исчезла до следующей ночи.